Неточные совпадения
В шапке черных и, должно быть, жестких волос с густосиними щеками и
широкой синей
полосой на месте усов, которые как бы заменялись толстыми бровями, он смотрел из-под нахмуренных бровей мрачно, тяжело вздыхал, его толстые ярко-красные ‹губы› смачно чмокали, и, спрятав руки за спину, не улыбаясь, звонким, но комически унылым голосом он рассказывал...
Общая окраска темно-бурая, спина черного цвета, от каждого плеча к заду по бокам тянется по
широкой светло-серой
полосе.
Солнце садилось;
широкими багровыми
полосами разбегались его последние лучи; золотые тучки расстилались по небу все мельче и мельче, словно вымытая, расчесанная волна…
Все алюминий и хрусталь; по средней
полосе широких столов расставлены вазы с цветами, блюда уж на столе, вошли работающие, все садятся за обед, и они, и готовившие обед.
Солнце садилось великолепно. Наполовину его уж не было видно, и на краю запада разлилась
широкая золотая
полоса. Небо было совсем чистое, синее; только немногие облака, легкие и перистые, плыли вразброд, тоже пронизанные золотом. Тетенька сидела в креслах прямо против исчезающего светила, крестилась и старческим голоском напевала: «Свете тихий…»
Носик у ней с пережабинкой, светло-рогового цвета; голова, шея и зоб сизо-розовые; около темных прекрасных глаз лежит ободочек, довольно
широкий, из не заросшей перышками кожицы светло-малинового цвета; на обеих сторонах шеи, на палец от глаз, есть продолговатое, очень красивое, кофейное пятно, пересекаемое белыми полосками, или, лучше сказать, три темно-кофейные пятнышка, обведенные белою каемочкой; по крыльям от плеч лежат темные продолговатые пятна, отороченные коричневым ободочком; длинные перья в крыльях светло-кофейные, такого же цвета и хвост, довольно длинный; два верхние хвостовые пера без каемок, а все нижние оканчиваются белою
полосою в палец шириной; по спине видны небольшие, неясные пестринки; хлупь чисто-белая и ножки розовые.
Селезень очень красив: он весь пестрый; на голове, над самыми его глазами, находится белое пятно; остальная часть головы и половина шеи красновато-коричневого цвета; потом следует поперечная
полоса серой ряби, сейчас исчезающей и переходящей в светло-багряный цвет, которым покрыт весь зоб; брюшко белое, спина испещрена красивою поперечною рябью на крыльях, поперек от плечного сустава, лежит чисто-белое,
широкое и длинное пятно, оканчивающееся черною бархатною оторочкой, под которою видна зелено-золотистая
полоса, также отороченная черно-бархатною каймою; хвост короткий, шилообразный и довольно твердый; нос и ноги небольшие и черные.
В ту же минуту несколько служителей бросились к наружной части галереи и заставили отделение львицы
широкими черными досками, а сзади в этом отделении послышались скрип и стук железной кочерги по железным
полосам. Вскоре неистовый рев сменило тихое, глухое рычание.
Опять звездная бездна над головой, опять душистая прохлада северной ночи; кругом опять призраки и узорчатые тени по горам, а в самой выси, где небо раздавалось и круглилось куполом, легли
широкие воздушные
полосы набежавших откуда-то облачков, точно кто мазнул по небу исполинской кистью.
Предрассветная туманная
полоса, пеленавшая восток, точно дала
широкую трещину, от которой все небо раскололось на мириады сквозивших розовым золотом щелей.
Все ближе сдвигались люди красного знамени и плотная цепь серых людей, ясно было видно лицо солдат —
широкое во всю улицу, уродливо сплюснутое в грязно-желтую узкую
полосу, — в нее были неровно вкраплены разноцветные глаза, а перед нею жестко сверкали тонкие острия штыков. Направляясь в груди людей, они, еще не коснувшись их, откалывали одного за другим от толпы, разрушая ее.
Две струи света резко лились сверху, выделяясь
полосами на темном фоне подземелья; свет этот проходил в два окна, одно из которых я видел в полу склепа, другое, подальше, очевидно, было пристроено таким же образом; лучи солнца проникали сюда не прямо, а прежде отражались от стен старых гробниц; они разливались в сыром воздухе подземелья, падали на каменные плиты пола, отражались и наполняли все подземелье тусклыми отблесками; стены тоже были сложены из камня; большие
широкие колонны массивно вздымались снизу и, раскинув во все стороны свои каменные дуги, крепко смыкались кверху сводчатым потолком.
Мальчик смотрел вдоль улицы, обильно заросшей травою, и представлял себе
широкую синюю
полосу Волги. Улица — река, а пёстрые дома в садах — берега её.
В его памяти навсегда осталось белое лицо Марфы, с приподнятыми бровями, как будто она, задумчиво и сонно прикрыв глаза, догадывалась о чём-то. Лежала она на полу, одна рука отброшена прочь, и ладонь открыта, а другая, сжатая в пухлый кулачок, застыла у подбородка. Мясник ударил её в печень, и, должно быть, она стояла в это время: кровь брызнула из раны, облила белую скатерть на столе сплошной тёмной
полосой, дальше она лежала
широкими красными кружками, а за столом, на полу, дождевыми каплями.
Вспомнилась
широкая, серо-синяя
полоса реки, тянется она глубоко в даль и исчезает промеж гор и лугов, словно уходя в недра земли, а пароход представился мне маленьким.
Был светлый апрельский день. По
широкой лагуне, отделяющей Венецию от узкой
полосы наносного морского песку, называемой Лидо, скользила острогрудая гондола, мерно покачиваясь при каждом толчке падавшего на длинное весло гондольера. Под низенькою ее крышей, на мягких кожаных подушках, сидели Елена и Инсаров.
Рослые красавцы в своих белых плащах с
широкими коричневыми
полосами.
Станом он брусковат и похож на щуку, но немного
шире ее; нижняя половина его тела и брюха — серебристо-белого цвета, а спина и верхние стороны боков — сероваты; поперек всего тела лежат двенадцать неясных
полос темно-синего, неяркого цвета; глаза имеет довольно большие, желтоватые, зрачки темные.
Снег валил густыми, липкими хлопьями; гонимые порывистым, влажным ветром, они падали на землю, превращаясь местами в лужи, местами подымаясь мокрыми сугробами; клочки серых, тяжелых туч быстро бежали по небу, обливая окрестность сумрачным светом; печально смотрели обнаженные кусты; где-где дрожал одинокий листок, свернувшийся в трубочку; еще печальнее вилась снежная дорога, пересеченная кое-где
широкими пятнами почерневшей вязкой почвы; там синела холодною
полосою Ока, дальше все застилалось снежными хлопьями, которые волновались как складки савана, готового упасть и окутать землю…
От нечего делать, чтобы хоть чем-нибудь убить время, он зашел в лавку, над дверями которой висела
широкая кумачовая
полоса.
Сначала, далеко впереди, где небо сходится с землею, около курганчиков и ветряной мельницы, которая издали похожа на маленького человечка, размахивающего руками, поползла по земле
широкая ярко-желтая
полоса; через минуту такая же
полоса засветилась несколько ближе, поползла вправо и охватила холмы; что-то теплое коснулось Егорушкиной спины,
полоса света, подкравшись сзади, шмыгнула через бричку и лошадей, понеслась навстречу другим
полосам, и вдруг вся
широкая степь сбросила с себя утреннюю полутень, улыбнулась и засверкала росой.
Что-то необыкновенно
широкое, размашистое и богатырское тянулось по степи вместо дороги; то была серая
полоса, хорошо выезженная и покрытая пылью, как все дороги, но шириною в несколько десятков сажен.
В окнах домов зажигались огни, на улицу падали
широкие, жёлтые
полосы света, а в них лежали тени цветов, стоявших на окнах. Лунёв остановился и, глядя на узоры этих теней, вспомнил о цветах в квартире Громова, о его жене, похожей на королеву сказки, о печальных песнях, которые не мешают смеяться… Кошка осторожными шагами, отряхивая лапки, перешла улицу.
Вдруг луч солнца порвался в окно, и поднятая Васей пыль заплясала в
широкой золотой
полосе, осветившей серые контуры и чуть блеснувшей на кубках и доспехах.
Среди жуткого ночного безмолвия, за спиною Долинского что-то тихо треснуло и зазвучало, как лопнувшая гитарная квинта. Долинский вздрогнул и прижался к оконнице. Беспокойно и с неуверенностью оглянулся он назад: все было тихо; месяц прихотливо ложился
широкими светлыми
полосами на блестящий пол, и на одной половине едва означалась новая, тоненькая трещина, которой, однако, нельзя было заметить при лунном полусвете.
Над ним свесились ветки деревьев с начинающими желтеть листьями. Красноватые лучи восходящего солнца яркой
полосой пробегали по верхушкам деревьев, и
полоса становилась все
шире и
шире. Небо, чистое, голубое, сквозило сквозь ветки.
Тихон встал, подошёл к двери и вывалился из неё во тьму. Артамонов, раздавленный волнением, голодом, усталостью, видел, как сквозь три
полосы масляного света в саду промельнуло
широкое, чёрное. Он закрыл глаза, ожидая теперь чего-то окончательно страшного.
Тут все охотники обыкновенно бросают травлю; но я продолжал ее упорно; ездил и ходил целые дни по всем любимым местам исчезающих перепелок, как-то: по
широким межам, которые в Оренбургской губернии бывают в сажень ширины, поросшим густою травою и мелким кустарником чилизника, бобовника и вишенника, по залежам, начинающим лужать и зарастающим круговинами необыкновенно мягкою и густою шелковистою травкою; также по жнивью, зазеленевшему по местам длинными
полосами казульки, жабры и череды, а всего лучше около нежатого просянища, брошенного за малостью урожая.
При этом, кроме разрешения задачи, он требовал опрятного письма и присутствия промокательной бумаги, без чего свое V, т. е. «видел», нарочно ставил
широкой чернильной
полосой чуть не на всю страницу и потом захлопывал тетрадку, а в начале следующего урока, раздавая работы по рукам, кидал такую под стол, говоря: «А вот, Шеншин, и твоя тряпка».
Жарко, хотя солнце уже опускалось к западу.
Широким свитком развернулось предо мною все пережитое в этом селе — как будто красками написано на
полосе реки. Грустно было мне. Но скоро одолела усталость, и я крепко заснул.
…Впереди лодки, далеко на горизонте, из черной воды моря поднялся огромный огненно-голубой меч, поднялся, рассек тьму ночи, скользнул своим острием по тучам в небе и лег на грудь моря
широкой, голубой
полосой.
Вода под лодкой рокотала, и голубая
полоса за кормой теперь была
шире.
Звук его напоминал лязг железных
полос, везомых в телеге по дурной мостовой, — и говорил Харлов, точно кричал кому-то в сильный ветер через
широкий овраг.
Вдоль деревянного забора, образуя верстовой эллипс, шла
широкая беговая дорожка из желтого песка, который был немного влажен и плотен и потому приятно пружинился под ногами, возвращая им их давление. Острые следы копыт и ровные, прямые
полосы, оставляемые гуттаперчей шин, бороздили ленточку.
С одной стороны через овраг до далекой оголенной рощи тянулось буроватое жнивье, по которому в стороне от нас мужик с сохою беззвучно прокладывал все
шире и
шире черную
полосу.
Передо мной развернулась
широкая картина труда: весь каменистый берег перед бухтой был изрыт, всюду ямы, кучи камня и дерева, тачки, бревна,
полосы железа, копры для битья свай и еще какие-то приспособления из бревен, и среди всего этого сновали люди.
На солнозакате мы выбрались на берег реки Ключевой, которая здесь была очень не широка — сажен пять в некоторых местах; летом ее вброд переезжают. Теперь на ней еще стоял лед, хотя на нем чернели
широкие полыньи и от берегов во многих местах шли
полосы живой текучей воды. Место было порядочно дикое и глухое, хотя начали попадаться росчисти и покосы; тропа, наконец, вывела на деревенскую дорогу, по которой мы и въехали в Сосунки, когда все кругом начало тонуть в мутных вечерних сумерках.
Когда надоедало ходить, я останавливался в кабинете у окна и, глядя через свой
широкий двор, через пруд и голый молодой березняк, и через большое поле, покрытое недавно выпавшим, тающим снегом, я видел на горизонте на холме кучу бурых изб, от которых по белому полю спускалась вниз неправильной
полосой черная грязная дорога.
Это река сердито кидала в сковывавшие ее неподвижные ледяные укрепления свободно еще двигавшимися по ее стрежню льдинами, пробивала бреши, крошила лед в куски, в иглы, в снег, но затем опять в бессилии отступала, а через некоторое время оказывалось, что белая черта излома продвинулась еще дальше,
полоса льда стала
шире, русло сузилось…
— Может быть, — отвечал доктор, садясь на стул в углу комнаты так, чтобы видеть больного, который быстро ходил из угла в угол, шлепая огромными туфлями конской кожи и размахивая полами халата из бумажной материи с
широкими красными
полосами и крупными цветами. Сопровождавшие доктора фельдшер и надзиратель продолжали стоять навытяжку у дверей.
Я посмотрел в том же направлении. По
широкой водной поверхности расходилась темными
полосами частая зыбь. Волны были темны и мутны, и над ними носились, описывая беспокойные круги, большие белые птицы вроде чаек, то и дело падавшие на реку и подымавшиеся вновь с жалобно-хищным криком.
Тотчас перед хаткою двух «некнижных» иноков начиналась
широкая песчаная
полоса, а за нею озеро.
Случилось это летом, в знойный день.
По мостовой
широкими клубами
Вилася пыль. От труб высоких тень
Ложилася на крышах
полосами,
И пар с камней струился. Сон и лень
Вполне Симбирском овладели; даже
Катилась Волга медленней и глаже.
В саду, в беседке темной и сырой,
Лежал полураздетый наш герой
И размышлял о тайне съединенья
Двух душ, — предмет достойный размышленья.
«Скоро ли, о господи, рассветёт?» — с тоской подумал он. Скоро уж: алая
полоса на краю тучи стала и ярче и
шире.
Нижние крылья овально-кругловаты, по краям вырезаны городками или фестончиками, отороченными черною каймою, с шестью желтыми полукружочками, более крупными, чем на верхних крыльях; непосредственно за ними следуют черные,
широкие дугообразные
полосы, также с шестью, но уже синими кружками, не ясно отделяющимися; седьмой кружок, самый нижний, красно-бурого цвета, с белым оттенком кверху; после второго желтого полукружочка снизу или как будто из него идут длинные черные хвостики, называемые шпорами, на которые они очень похожи.
Эта бабочка была Кавалер, и не Подалириус, потому что
широкие сверху и узенькие внизу поперечные черные
полосы ясно изображались и на исподней стороне ее верхних крыльев, чего совсем нет у Подалириуса, да и концы шпор были совершенно другие.
Кругом было пусто. За
широкой береговой отмелью лежала
полоса гор, молчаливых и сонных…
Скоро окончились последние лачуги местечка, и Файбиш пустил озябших лошадей рысью. Мелькнула в стороне стройная церковь с зеленой, тускло блестевшей крышей, показалась вдали низкая кирпичная ограда католического кладбища, пробежали мимо жердяные изгороди выгона. Сани выехали на
широкую почтовую дорогу, на которой старые следы от полозьев блестели далеко впереди лошадей, точно металлические
полосы.
Только далеко на горизонте, в том месте, где зашло солнце, небо еще рдело багровыми
полосами, точно оно было вымазано
широкими ударами огромной кисти, омоченной в кровь.
Он входит в дом — в покоях ночь,
Закрыты ставни, пол скрыпит,
Пустая утварь дребезжит
На старых полках; лишь порой
Широкой, белой
полосойРисуясь на печи большой,
Проходит в трещину ставней
Холодный свет дневных лучей!